Где лягушки фонтанов, расквакавшись 
И разбрызгавшись, больше не спят 
И, однажды проснувшись, расплакавшись, 
Во всю мочь своих глоток и раковин 
Город, любящий сильным поддакивать, 
Земноводной водою кропят,-
Древность легкая, летняя, наглая, 
С жадным взглядом и плоской ступней, 
Словно мост ненарушенный Ангела 
В плоскоступьи над желтой водой,-
Голубой, онелепленный, пепельный, 
В барабанном наросте домов -
Город, ласточкой купола лепленный 
Из проулков и из сквозняков,-
Превратили в убийства питомник 
Вы, коричневой крови наемники, 
Италийские чернорубашечники, 
Мертвых цезарей злые щенки... 
Все твои, Микель Анджело, сироты, 
Облеченные в камень и стыд,-
Ночь, сырая от слез, и невинный 
Молодой, легконогий Давид, 
И постель, на которой несдвинутый 
Моисей водопадом лежит,-
Мощь свободная и мера львиная 
В усыпленьи и в рабстве молчит. 
И морщинистых лестниц уступки -
В площадь льющихся лестничных рек,-
Чтоб звучали шаги, как поступки, 
Поднял медленный Рим-человек, 
А не для искалеченных нег, 
Как морские ленивые губки. 
Ямы Форума заново вырыты 
И открыты ворота для Ирода, 
И над Римом диктатора-выродка 
Подбородок тяжелый висит.