    
|
Три стихотворения 1
Все тот же раскинулся
свод
над нами
лазурно-безмирный,
и тот же на сердце
растет
восторг одиночества
лирный.
Опять золотое вино
на склоне небес
потухает.
И грудь мою слово одно
знакомою грустью
сжимает.
Опять заражаюсь мечтой,
печалью
восторженно-пьяной...
Вдали горизонт золотой
подернулся дымкой
багряной.
Смеюсь - и мой смех
серебрист,
и плачу сквозь смех
поневоле.
Зачем этот воздух
лучист?
Зачем светозарен... до
боли?
Апрель 1902
Москва
2
Поет облетающий лес
нам голосом старого
барда.
У склона воздушных
небес
протянута шкура
гепарда.
Не веришь, что ясен так
день,
что прежнее счастье
возможно.
С востока приблизилась
тень
тревожно.
Венок возложил я, любя,
из роз - и он вспыхнул
огнями.
И вот я смотрю на тебя,
смотрю, зачарованный
снами.
И мнится - я этой мечтой
всю бездну восторга
измерю.
Ты скажешь - восторг
тот святой?
Не верю!
Поет облегающий лес
нам голосом старого
барда.
На склоне воздушных
небес
сожженная шкура
гепарда.
Апрель 1902
Москва
3
Звон вечерней гудит,
уносясь
в вышину. Я молчу, я
доволен.
Светозарные волны,
искрясь,
зажигают кресты
колоколен.
В тучу прячется
солнечный диск.
Ярко блещет чуть видный
остаток.
Над сверкнувшим крестом
дружный визг
белогрудых счастливых
касаток.
Пусть туманна огнистая
даль -
посмотри, как все чисто
над нами.
Пронизал голубую эмаль
огневеющий пурпур
снопами.
О, что значат печали
мои!
В чистом небе так ясно,
так ясно...
Белоснежный кусок кисеи
загорелся мечтой
виннокрасной.
Там касатки кричат,
уносясь.
Ах, полет их свободен и
волен...
Светозарные волны,
искрясь,
озаряют кресты
колоколен.
1902
На главную |
