назад

Плыли мы в берегах

Плыли и мы в берегах, на которых стояли

сами когда-то, теперь вот и нас провожают,

смотрят глазами потока, теряя детали.

Лечит ли время все то, что оно разрушает?

Что вспоминать о воде протекающей мимо?

Нет у нее берегов для того, кто печален.

Святость и сволочь сгорают, не чувствуя дыма -

все совершенно на дне драгоценных развалин.

Все совершенно и даже не страшно, как видишь,-

гноище ль это, убийство, предательство, свара.

С места не сдвинешь, не вызовешь мук, не обидишь:

то, что прозрачно греху, незаметно для дара.

Но и любили мы так, как будто теряли

из виду то, что любили,- молча, неслышно.

Так расстается с листвой в безоружной печли

сад сокровенный, далекий, незримый, всевышний.

Или как зренье теряют меркнущим телом:

руки подносят к глазам - не ослабла повязка?

Видят как-будто не то, да привыкнут за делом -

точно ли было оно или все это сказка?

Или как в сердце любовь загоняют - не скроешь,

как бередится оно, отзывается рвотой,

хлещет, язвит - и душу вовек не отмоешь

ни пустотой совершенства, ни горькой заботой.

Я не пою, а бреду по дну нестирпимого воя

или по дну листодера к чужому обману.

Больше того, чем я не был и что я такое,

в этом потоке я быть не могу и не стану.

Если уж встретить придется себя, не узнаю:

встреча во времени недалека от разлуки.

Все-таки видит спиной и уходит по краю

тот, кто тобой не забыт, продолжает толпиться

смертной истомой среди полюсов лихолетья.

Кто ты, увиденный мной? Почему тебе снится

тот же единственныйй сон о незнаемом свете?

Кто ты, неравный себе? Для какой ты науки?

Глаз не спускаешь с меня, а смотришь спокойно

и оставляешь в залог очищающей муке,

клятве в замену все то, что случиться достойно.

Клятва - ведь это залог и подобна повязке

той слепоты, что иного прозренья не хуже.

Нет берегов для нее - только свет без окраски,

свет на глазах, но скорей изнутри, чем снаружи.

Выйди, еще погляди хоть такими глазами,

все ли плывут облака, как когда-то в начале,

все ли помнят тебя и глядят небесами

сквозь поток и покой неразменной печали?