Читано на литературном вечере в память С. Я. Надсона 
Поэты на Руси не любят долго жить: 
Они проносятся мгновенным метеором, 
Они торопятся свой факел потушить, 
Подавленные тьмой, и рабством, и позором. 
Их участь — умирать в отчаянье немом, 
Им гибнуть суждено, едва они блеснули, 
От злобной клеветы, изменнической пули 
Или в изгнании глухом. 


И вот еще один, — его до боли жалко: 
Он страстно жить хотел и умер в двадцать лет. 
Как ранняя звезда, как нежная фиалка, 
Угас наш мученик-поэт! 
Свободы он молил, живой в гробу метался, 
И все мы видели — как будто тень легла 
На мрамор бледного, прекрасного чела; 
В нем медленный недуг горел и разгорался, 
И смерть он призывал — и смерть к нему пришла. 
Кто виноват? К чему обманывать друг друга! 
Мы, виноваты — мы. Зачем не сберегли 
Певца для родины, когда еще могли 
Спасти его от страшного недуга. 
Мы все, на торжество пришедшие сюда, 
Чтобы почтить талант обычною слезою, — 
В те дни, когда он гас, измученный борьбою, 
И жаждал знания, свободы и труда, 
И нас на помощь звал с безумною тоскою, 
Друзья, поклонники, где были мы тогда?.. 
Бесцельный шум газет и славы голос вещий, — 
Теперь, когда он мертв, — и поздний лавр певца, 
И жалкие цветы могильного венца — 
Как это все полно иронии зловещей!.. 


Поймите же, друзья, он не услышит нас: 
В гробу, в немом гробу он спит теперь глубоко, 
И между тем как здесь все нежит слух и глаз, 
И льется музыка, и блещет яркий газ, — 
На тихом кладбище он дремлет одиноко 
В глухой, полночный час… 
Уста его навек сомкнулись без ответа… 
Страдальческая тень погибшего поэта, 
Прости, прости!..